|
Chernomorec
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:87
Матчей:69
Сообщений:2030
Зарегистрирован:
понедельник, 09 июня 2008
|
|
|
|
Название: 7 дней и ночей с Мэрилин / My Week with Marilyn
Длительность: 99 мин.
Год: 2011
Производство: Великобритания, США
Режиссёр: Саймон Кертис
Актёр: Юрий Лазарев, Эмма Уотсон, Эдди Редмэйн, Тоби Джонс, Стас Войнич, Сергей Заморев, Светлана Кузнецова, Саймон Расселл Бил, Рина Гришина, Пип Торренс, Мишель Уильямс, Миранда Рэйсон, Майкл Кичен, Кеннет Брэна, Карл Моффатт, Елена Павловская, Джулия Ормонд, Джуди Денч, Джеральдин Сомервилль, Галина Чигинская
Описание:
Невероятная, сексуальная и легендарная Мэрилин Монро отправляется в Англию для съемок в новом фильме. Она очаровывает и покоряет всех, включая юного ассистента режиссера Колина. Но что чувствует сама Мэрилин? Может ли она влюбиться в неопытного юношу? И каково это - быть Мэрилин Монро?
|
|
 |
|
|
|
|
|
|
Chernomorec
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:87
Матчей:69
Сообщений:2030
Зарегистрирован:
понедельник, 09 июня 2008
|
1831
Трагедия открывается тремя вступительными текстами. Первый — это лирическое посвящение друзьям молодости — тем, с кем автор был связан в начале работы над «Фаустом» и кто уже умер или находится вдали. «Я всех, кто жил в тот полдень лучезарный, опять припоминаю благодарно».
Затем следует «Театральное вступление». В беседе Директора театра, Поэта и Комического актёра обсуждаются проблемы художественного творчества. Должно ли искусство служить праздной толпе или быть верным своему высокому и вечному назначению? Как соединить истинную поэзию и успех? Здесь, так же как и в Посвящении, звучит мотив быстротечности времени и безвозвратно утраченной юности, питающей творческое вдохновение. В заключение Директор даёт совет решительнее приступать к делу и добавляет, что в распоряжении Поэта и Актера все достижения его театра. «В дощатом этом балагане вы можете, как в мирозданье, пройти все ярусы подряд, сойти с небес сквозь землю в ад».
Обозначенная в одной строке проблематика «небес, земли и ада» развивается в «Прологе на небе» — где действуют уже Господь, архангелы и Мефистофель. Архангелы, поющие славу деяниям Бога, умолкают при появлении Мефистофеля, который с первой же реплики — «К тебе попал я, Боже, на прием…» — словно завораживает своим скептическим обаянием. В разговоре впервые звучит имя Фауста, которого Бог приводит в пример как своего верного и наиусердного раба. Мефистофель соглашается, что «этот эскулап» «и рвётся в бой, и любит брать преграды, и видит цель, манящую вдали, и требует у неба звёзд в награду и лучших наслаждений у земли», — отмечая противоречивую двойственную натуру учёного. Бог разрешает Мефистофелю подвергнуть Фауста любым искушениям, низвести его в любую бездну, веря, что чутье выведет Фауста из тупика. Мефистофель, как истинный дух отрицания, принимает спор, обещая заставить Фауста пресмыкаться и «жрать […] прах от башмака». Грандиозная по масштабу борьба добра и зла, великого и ничтожного, возвышенного и низменного начинается.
…Тот, о ком заключён этот спор, проводит ночь без сна в тесной готической комнате со сводчатым потолком. В этой рабочей келье за долгие годы упорного труда Фауст постиг всю земную премудрость. Затем он дерзнул посягнуть на тайны сверхъестественных явлений, обратился к магии и алхимии. Однако вместо удовлетворения на склоне лет он чувствует лишь душевную пустоту и боль от тщеты содеянного. «Я богословьем овладел, над философией корпел, юриспруденцию долбил и медицину изучил. Однако я при этом всем был и остался дураком» — так начинает он свой первый монолог. Необыкновенный по силе и глубине ум Фауста отмечен бесстрашием перед истиной. Он не обольщается иллюзиями и потому с беспощадностью видит, сколь ограниченны возможности знания, как несоизмеримы загадки мирозданья и природы с плодами научного опыта. Ему смешны похвалы помощника Вагнера. Этот педант готов прилежно грызть гранит науки и корпеть над пергаментами, не задумываясь над краеугольными проблемами, мучающими Фауста. «Всю прелесть чар рассеет этот скучный, несносный, ограниченный школяр!» — в сердцах говорит о Вагнере учёный. Когда Вагнер в самонадеянной глупости изрекает, что человек дорос до того, чтоб знать ответ на все свои загадки, раздражённый Фауст прекращает беседу. Оставшись один, учёный вновь погружается в состояние мрачной безысходности. Горечь от осознания того, что жизнь прошла в прахе пустых занятий, среди книжных полок, склянок и реторт, приводит Фауста к страшному решению — он готовится выпить яд, чтобы покончить с земной долей и слиться со вселенной. Но в тот миг, когда он подносит к губам отравленный бокал, раздаются колокольный звон и хоровое пение. Идёт ночь Святой Пасхи, Благовест спасает Фауста от самоубийства. «Я возвращён земле, благодаренье за это вам, святые песнопенья!»
Наутро вдвоём с Вагнером они вливаются в толпу праздничного народа. Все окрестные жители почитают Фауста: и он сам, и его отец без устали лечили людей, спасая их от тяжких болезней. Врача не пугала ни моровая язва, ни чума, он, не дрогнув, входил в заражённый барак. Теперь простые горожане и крестьяне кланяются ему и уступают дорогу. Но и это искреннее признание не радует героя. Он не переоценивает собственных заслуг. На прогулке к ним прибивается чёрный пудель, которого Фауст затем приводит к себе домой. Стремясь побороть безволье и упадок духа, овладевшие им, герой принимается за перевод Нового Завета. Отвергая несколько вариантов начальной строки, он останавливается на толкованьи греческого «логос» как «дело», а не «слово», убеждаясь: «В начале было дело», — стих гласит. Однако собака отвлекает его от занятий. И наконец она оборачивается Мефистофелем, который в первый раз предстаёт Фаусту в одежде странствующего студента.
На настороженный вопрос хозяина об имени гость отвечает, что он «часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла». Новый собеседник, в отличие от унылого Вагнера, ровня Фаусту по уму и силе прозрения. Гость снисходительно и едко посмеивается над слабостями человеческой природы, над людским уделом, словно проникая в самую сердцевину терзаний Фауста. Заинтриговав учёного и воспользовавшись его дремотой, Мефистофель исчезает. В следующий раз он появляется нарядно одетым и сразу предлагает Фаусту рассеять тоску. Он уговаривает старого отшельника облачиться в яркое платье и в этой «одежде, свойственной повесам, изведать после долгого поста, что означает жизни полнота». Если предложенное наслаждение захватит Фауста настолько, что он попросит остановить мгновенье, то он станет добычей Мефистофеля, его рабом. Они скрепляют сделку кровью и отправляются в странствия — прямо по воздуху, на широком плаще Мефистофеля…
Итак, декорациями этой трагедии служат земля, небо и ад, её режиссёры — Бог и дьявол, а их ассистенты — многочисленные духи и ангелы, ведьмы и бесы, представители света и тьмы в их бесконечном взаимодействии и противоборстве. Как притягателен в своём насмешливом всесилии главный искуситель — в золотом камзоле, в шляпе с петушиным пером, с задрапированным копытом на ноге, отчего он слегка хромает! Но и спутник его, Фауст, под стать — теперь он молод, красив, полон сил и желаний. Он отведал зелья, сваренного ведьмой, после чего кровь его закипела. Он не знает более колебаний в своей решимости постичь все тайны жизни и стремлении к высшему счастью.
Какие же соблазны приготовил бесстрашному экспериментатору его хромоногий компаньон? Вот первое искушение. Она зовётся Маргарита, или Гретхен, ей идет пятнадцатый год, и она чиста и невинна, как дитя. Она выросла в убогом городке, где у колодца кумушки судачат обо всех и все. Они с матерью похоронили отца. Брат служит в армии, а младшая сестрёнка, которую Гретхен вынянчила, недавно умерла. В доме нет служанки, поэтому все домашние и садовые дела на её плечах. «Зато как сладок съеденный кусок, как дорог отдых и как сон глубок!» Эту вот бесхитростную душу суждено было смутить премудрому Фаусту. Встретив девушку на улице, он вспыхнул к ней безумной страстью. Сводник-дьявол немедленно предложил свои услуги — и вот уже Маргарита отвечает Фаусту столь же пламенной любовью. Мефистофель подначивает Фауста довести дело до конца, и тот не может противиться этому. Он встречается с Маргаритой в саду. Можно лишь догадываться, какой вихрь бушует в её груди, как безмерно её чувство, если она — до того сама праведность, кротость и послушание — не просто отдаётся Фаусту, но и усыпляет строгую мать по его совету, чтобы та не помешала свиданиям.
Почему так влечёт Фауста именно эта простолюдинка, наивная, юная и неискушённая? Может быть, с ней он обретает ощущение земной красоты, добра и истины, к которому прежде стремился? При всей своей неопытности Маргарита наделена душевной зоркостью и безупречным чувством правды. Она сразу различает в Мефистофеле посланца зла и томится в его обществе. «О, чуткость ангельских догадок!» — роняет Фауст.
Любовь дарит им ослепительное блаженство, но она же вызывает цепь несчастий. Случайно брат Маргариты Валентин, проходя мимо её окна, столкнулся с парой «ухажеров» и немедленно бросился драться с ними. Мефистофель не отступил и обнажил шпагу. По знаку дьявола Фауст тоже ввязался в этот бой и заколол брата возлюбленной. Умирая, Валентин проклял сестру-гуляку, предав её всеобщему позору. Фауст не сразу узнал о дальнейших её бедах. Он бежал от расплаты за убийство, поспешив из города вслед за своим вожатым. А что же Маргарита? Оказывается, она своими руками невольно умертвила мать, потому что та однажды не проснулась после сонного зелья. Позже она родила дочку — и утопила её в реке, спасаясь от мирского гнева. Кара не миновала её — брошенная возлюбленная, заклеймённая как блудница и убийца, она заточена в тюрьму и в колодках ожидает казни.
Её любимый далеко. Нет, не в её объятиях он попросил мгновенье повременить. Сейчас вместе с неотлучным Мефистофелем он мчится не куда-нибудь, а на сам Брокен, — на этой горе в Вальпургиеву ночь начинается шабаш ведьм. Вокруг героя царит истинная вакханалия — мимо проносятся ведьмы, перекликаются бесы, кикиморы и черти, все объято разгулом, дразнящей стихией порока и блуда. Фауст не испытывает страха перед кишащей повсюду нечистью, которая являет себя во всем многоголосом откровении бесстыдства. Это захватывающий дух бал сатаны. И вот уже Фауст выбирает здесь красотку помоложе, с которой пускается в пляс. Он оставляет её лишь тогда, когда из её рта неожиданно выпрыгивает розовая мышь. «Благодари, что мышка не сера, и не горюй об этом так глубоко», — снисходительно замечает на его жалобу Мефистофель.
Однако Фауст не слушает его. В одной из теней он угадывает Маргариту. Он видит её заточенной в темнице, со страшным кровавым рубцом на шее, и холодеет. Бросаясь к дьяволу, он требует спасти девушку. Тот возражает: разве не сам Фауст явился её соблазнителем и палачом? Герой не желает медлить. Мефистофель обещает ему наконец усыпить стражников и проникнуть в тюрьму. Вскочив на коней, двое заговорщиков несутся назад в город. Их сопровождают ведьмы, чующие скорую смерть на эшафоте.
Последнее свидание Фауста и Маргариты — одна из самых трагических и проникновенных страниц мировой поэзии.
Испившая все беспредельное унижение публичного позора и страдания от совершенных ею грехов, Маргарита лишилась рассудка. Простоволосая, босая, она поёт в заточении детские песенки и вздрагивает от каждого шороха. При появлении Фауста она не узнает его и съёживается на подстилке. Он в отчаянье слушает её безумные речи. Она лепечет что-то о загубленном младенце, умоляет не вести её под топор. Фауст бросается перед девушкой на колени, зовёт её по имени, разбивает её цепи. Наконец она сознает, что перед нею Друг. «Ушам поверить я не смею, где он? Скорей к нему на шею! Скорей, скорей к нему на грудь! Сквозь мрак темницы неутешный, сквозь пламя адской тьмы кромешной, и улюлюканье и вой…»
Она не верит своему счастью, тому, что спасена. Фауст лихорадочно торопит её покинуть темницу и бежать. Но Маргарита медлит, жалобно просит приласкать её, упрекает, что он отвык от неё, «разучился целоваться»… Фауст снова теребит её и заклинает поспешить. Тогда девушка вдруг начинает вспоминать о своих смертных грехах — и безыскусная простота её слов заставляет Фауста холодеть от ужасного предчувствия. «Усыпила я до смерти мать, дочь свою утопила в пруду. Бог думал её нам на счастье дать, а дал на беду». Прерывая возражения Фауста, Маргарита переходит к последнему завету. Он, её желанный, должен обязательно остаться в живых, чтобы выкопать «лопатой три ямы на склоне дня: для матери, для брата и третью для меня. Мою копай сторонкой, невдалеке клади и приложи ребёнка тесней к моей груди». Маргариту опять начинают преследовать образы погибших по её вине — ей мерещится дрожащий младенец, которого она утопила, сонная мать на пригорке… Она говорит Фаусту, что нет хуже участи, чем «шататься с совестью больной», и отказывается покинуть темницу. Фауст порывается остаться с нею, но девушка гонит его. Появившийся в дверях Мефистофель торопит Фауста. Они покидают тюрьму, оставляя Маргариту одну. Перед уходом Мефистофель бросает, что Маргарита осуждена на муки как грешница. Однако голос свыше поправляет его: «Спасена». Предпочтя мученическую смерть, Божий суд и искреннее раскаяние побегу, девушка спасла свою душу. Она отказалась от услуг дьявола.
В начале второй части мы застаём Фауста, забывшегося на зелёном лугу в тревожном сне. Летучие лесные духи дарят покой и забвение его истерзанной угрызениями совести душе. Через некоторое время он просыпается исцелённый, наблюдая восход солнца. Его первые слова обращены к ослепительному светилу. Теперь Фауст понимает, что несоразмерность цели возможностям человека может уничтожить, как солнце, если смотреть на него в упор. Ему милей образ радуги, «которая игрою семицветной изменчивость возводит в постоянство». Обретя новые силы в единении с прекрасной природой, герой продолжает восхождение по крутой спирали опыта.
На этот раз Мефистофель приводит Фауста к императорскому двору. В государстве, куда они попали, царит разлад по причине оскудения казны. Никто не знает, как поправить дело, кроме Мефистофеля, выдавшего себя за шута. Искуситель развивает план пополнения денежных запасов, который вскоре блестяще реализует. Он пускает в обращение ценные бумаги, залогом которых объявлено содержание земных недр. Дьявол уверяет, что в земле множество золота, которое рано или поздно будет найдено, и это покроет стоимость бумаг. Одураченное население охотно покупает акции, «и деньги потекли из кошелька к виноторговцу, в лавку мясника. Полмира запило, и у портного другая половина шьёт обновы». Понятно, что горькие плоды аферы рано или поздно скажутся, но пока при дворе царит эйфория, устраивается бал, а Фауст как один из чародеев пользуется невиданным почётом.
Мефистофель вручает ему волшебный ключ, дающий возможность проникнуть в мир языческих богов и героев. Фауст приводит на бал к императору Париса и Елену, олицетворяющих мужскую и женскую красоту. Когда Елена появляется в зале, некоторые из присутствующих дам делают в её адрес критические замечания. «Стройна, крупна. А голова — мала… Нога несоразмерно тяжела…» Однако Фауст всем существом чувствует, что перед ним заветный в своём совершенстве духовный и эстетический идеал. Слепящую красоту Елены он сравнивает с хлынувшим потоком сиянья. «Как мир мне дорог, как впервые полон, влекущ, доподлинен, неизглаголан!» Однако его стремление удержать Елену не даёт результата. Образ расплывается и исчезает, раздаётся взрыв, Фауст падает наземь.
Теперь герой одержим идеей найти прекрасную Елену. Его ждёт долгий путь через толщи эпох. Этот путь пролегает через его бывшую рабочую мастерскую, куда перенесёт его в забытьи Мефистофель. Мы вновь встретимся с усердным Вагнером, дожидающимся возвращения учителя. На сей раз учёный педант занят созданьем в колбе искусственного человека, твёрдо полагая, что «прежнее детей прижитье — для нас нелепость, сданная в архив». На глазах усмехающегося Мефистофеля из колбы рождается Гомункул, страдающий от двойственности собственной природы.
Когда наконец упорный Фауст разыщет прекрасную Елену и соединится с нею и у них родится ребёнок, отмеченный гениальностью — Гете вложил в его образ черты Байрона, — контраст между этим прекрасным плодом живой любви и несчастным Гомункулом выявится с особой силой. Однако прекрасный Эвфорион, сын Фауста и Елены, недолго проживёт на земле. Его манят борьба и вызов стихиям. «Я не зритель посторонний, а участник битв земных», — заявляет он родителям. Он уносится ввысь и исчезает, оставляя в воздухе светящийся след. Елена обнимает на прощанье Фауста и замечает: «На мне сбывается реченье старое, что счастье с красотой не уживается…» В руках у Фауста остаются лишь её одежды — телесное исчезает, словно знаменуя преходящий характер абсолютной красоты.
Мефистофель в семимильных сапогах возвращает героя из гармоничной языческой античности в родное средневековье. Он предлагает Фаусту различные варианты того, как добиться славы и признания, однако тот отвергает их и рассказывает о собственном плане. С воздуха он заметил большой кусок суши, которую ежегодно затопляет морской прилив, лишая землю плодородия, Фаустом владеет идея построить плотину, чтобы «любой ценою у пучины кусок земли отвоевать». Мефистофель, однако, возражает, что пока надо помочь их знакомому императору, который после обмана с ценными бумагами, пожив немного всласть, оказался перед угрозой потери трона. Фауст и Мефистофель возглавляют военную операцию против врагов императора и одерживают блестящую победу.
Теперь Фауст жаждет приступить к осуществлению своего заветного замысла, однако ему мешает пустяк. На месте будущей плотины стоит хижина старых бедняков — Филемона и Бавкиды. Упрямые старики не желают поменять своё жилище, хотя Фауст и предложил им другой кров. Он в раздражённом нетерпении просит дьявола помочь справиться с упрямцами. В результате несчастную чету — а вместе с ними и заглянувшего к ним гостя-странника — постигает безжалостная расправа. Мефистофель со стражниками убивают гостя, старики умирают от потрясения, а хижина занимается пламенем от случайной искры. Испытывая в очередной раз горечь от непоправимости случившегося, Фауст восклицает: «Я мену предлагал со мной, а не насилье, не разбой. За глухоту к моим словам проклятье вам, проклятье вам!»
Он испытывает усталость. Он снова стар и чувствует, что жизнь опять подходит к концу. Все его стремленья сосредоточены теперь в достижении мечты о плотине. Его ждёт ещё один удар — Фауст слепнет. Его объемлет ночная тьма. Однако он различает стук лопат, движение, голоса. Им овладевает неистовая радость и энергия — он понимает, что заветная цель уже брезжит. Герой начинает отдавать лихорадочные команды: «Вставайте на работу дружным скопом! Рассыпьтесь цепью, где я укажу. Кирки, лопаты, тачки землекопам! Выравнивайте вал по чертежу!»
Незрячему Фаусту невдомёк, что Мефистофель сыграл с ним коварную штуку. Вокруг Фауста копошатся в земле не строители, а лемуры, злые духи. По указке дьявола они роют Фаусту могилу. Герой между тем исполнен счастья. В душевном порыве он произносит последний свой монолог, где концентрирует обретённый на трагическом пути познания опыт. Теперь он понимает, что не власть, не богатство, не слава, даже не обладание самой прекрасной на земле женщиной дарует подлинно высший миг существования. Только общее деяние, одинаково нужное всем и осознанное каждым, может придать жизни высшую полноту. Так протягивается смысловой мост к открытию, сделанному Фаустом ещё до встречи с Мефистофелем: «В начале было дело». Он понимает, «лишь тот, кем бой за жизнь изведан, жизнь и свободу заслужил». Фауст произносит сокровенные слова о том, что он переживает свой высший миг и что «народ свободный на земле свободной» представляется ему такой грандиозной картиной, что он мог бы остановить это мгновение. Немедленно жизнь его прекращается. Он падает навзничь. Мефистофель предвкушает момент, когда по праву завладеет его душой. Но в последнюю минуту ангелы уносят душу Фауста прямо перед носом дьявола. Впервые Мефистофелю изменяет самообладание, он неистовствует и проклинает сам себя.
Душа Фауста спасена, а значит, его жизнь в конечном счёте оправдана. За гранью земного существования его душа встречается с душой Гретхен, которая становится его проводником в ином мире.
…Гете закончил «Фауста» перед самой смертью. «Образуясь, как облако», по словам писателя, этот замысел сопровождал его всю жизнь.
|
|
|
|
|
|
KOLOS Ni
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:84
Матчей:69
Сообщений:163
Зарегистрирован:
пятница, 30 мая 2008
|
Интересные факты о Гитлере.
- Интересный факт, Гитлер никогда не снимал свое пальто публично.
- Гитлер считал, что высшая раса это арийцы - люди с голубыми глазами и светлыми волосами. Но у него были темные волосы и карие глаза. Его бабушка родила внебрачного ребенка (отца Гитлера), предположительно от еврея, в семье которого работала служанкой.
- Отец Гитлера Алоис женился на своей родственнице Кларе Пёльцль. Это был его третий брак. К этому времени у него были сын Алоиз и дочь Ангела, впоследствии ставшая матерью Гели Раубаль, предположительной любовницы Гитлера. Из-за родственных связей Алоису пришлось получать разрешение Ватикана, чтобы жениться на Кларе. Клара от Алоиса родила шестерых детей, из которых Адольф был третьим. Интересно, что Гитлер знал об инцухте в его семье и поэтому всегда высказывался очень кратко и неясно о своих родителях, хотя от других требовал документального подтверждения своих предков.
- У Гитлера было только одно яичко.
- Школьная учительница Гитлера говорила что он был: …, 'умеренно неуспевающим, но вел себя как лидер.’
- Мать Адольфа Гитлера серьезно рассматривала наличие аборта, но доктор ее отговорил.
- Гитлер изобрел понятие сексуальной куклы. Это не шутка. Гитлер хотел, чтобы его солдаты были в состоянии удовлетворить свои потребности, не связываясь с иностранными женщинами. Так … он приказал сделать для солдат пластмассовые куклы в форме женщины.
- Гитлер был оратором, его речи приводили толпы народа в состояние близкое к массовой истерии.
- Чтобы приучить немцев к порядку, Гитлер приказал расстреливать за безбилетный проезд прямо на остановках.
|
|
|
|
|
|
OPEL-OREL
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:85
Матчей:82
Сообщений:195
Зарегистрирован:
пятница, 13 июня 2008
|
Высоцкий
Высоцкий
Писать о выдающимся еврейском барде-поэте Владимире Высоцком сперва казалось мне занятием довольно неблагодарном. Больно много про него написано заинтересованными лицами. Прошу читателя набраться терпения. Я не собираюсь писать в слащавом или патетическом духе о непризнанном или обиженным жизнью таланте. Некоторые мои высказывания могут показаться сперва неожиданными или резкими. Как читатель ниже увидит, резкость отнюдь не означает осуждение или желание рыться в чужом белье. Я разбираю Высоцкого как своеобразный деловой проект, в котором он сам был одновременно и менеджером, и работником, и собственником, и потребителем. Он жил и зарабатывал на жизнь своим трудом, и его поведение с этой точки зрения очень логично, а в некоторых случаях является единственно возможным вариантом поведения.
Но сперва покончим с пресловутым «национальным вопросом». Высоцкий был евреем по отцу, и кто бы что не говорил, согласно законодательству государства Израиль считался полноценным евреем. Сам Высоцкий тоже считал себя евреем, хотя часто не напирал на данный факт из вполне коммерческих соображений. Для барда прежде всего важен факт, что он бард. Для артиста, что он артист. Для спортсмена важно, что он спортсмен. Требовать, например, от метателя молота, чтобы в момент броска он считал себя прежде всего представителем своей нации, а не спортсменом, способным добиться отменного результаты и находящимся в необходимой спортивной форме – гробить спортсмена. Требовать от барда, чтобы он писал свои песни или пел, уделяя больше внимания собственной национальности, чем ему нужно для творческого самочувствия, - гробить барда. Сам Высоцкий подобных фокусов над собой проводить не позволял и был прав.
Итак, молодой, талантливый актер, москвич, папа – ветеран войны и полковник в отставке, место работы – театр на Таганке. Кажется, что ещё нужно? Нужно как-то использовать свою внутренние и творческие способности, деньги заработать, славу приобрести. Имидж актера не совсем соответствует реальности. Актер – подражатель, имитатор, позёр. Между ним и творческой личностью – пропасть. Актеры – нервные создания. В тот же ГИТИС открыто набирают неврастеников. Неврастенику легче выдавать эмоции со сцены в зрительный зал. Актеры получают известность в зависимости не только от собственной игры, но и от воли режиссера. Дали роль, не дали роль, хорошо режиссер поставил пьесу или фильм снял, раскрутили рекламу конкретной пьесы и актера, или работа оказалась неудачной, слава актера растет или меркнет, а ощущение возможности повлиять на результат оказывается довольно фальшивым. Тот же театр на Таганке, Любимовский балаган, один из наследников балаганных традиций Брехта, имел заслуженную популярность, но конкретные личности актеров к данному успеху имели слабое отношение. Актеры были неплохие, но успех прежде всего основывался на таланте Любимова и настроениях публики. Теперь представим себе Высоцкого. Молод, здоров, жизненная энергия наружу прёт, но актёр он был однообразный, пел плохо, на гитаре играл отвратительно (хорошо играть на гитаре Высоцкий так никогда не научился), в добавок танцевал посредственно. Короче, таким традиционный путь наверх был изначально закрыт.
Обратите внимание – я сказал «однообразный актер», а не «плохой» актер. Плохим актером Высоцкий был по меркам того времени. Традиционный путь к успеху закрывали ему в его время эти мерки ещё сильнее, чем сейчас. Чтобы понять, что такое плохой актер или хороший, отвлечемся от Высоцкого. Хороший актер Шварцнегер? Брюс Ли – хороший актер? Если вы скажете, что они – плохие актеры, то ошибетесь, как режиссеры, воспитанные школой Станиславского. Шварцнегер обладает характером, интересным зрителю. Недаром культуристов много, а Шварцнегер – один. Скоро третий десяток лет пойдет, как ни один культурист не смог повторить успех Шварцнегера, несмотря на все актерские школы, старания режиссеров и сценаристов. Не интересны характеры крутых качков зрителю и точка. А сколько специалистов по восточным единоборствам пыталось повторить успех Брюса Ли! Доски и соперников они ломают похлещи Брюса Ли, играют так, что ни один Станиславский не придерется, а успеха нет. Сейчас вместо них успехом пользуется Джеки Чан, милый парень, которого любой мастер спорта на ринге за один раунд сломает. То есть личный характер в иных случаях заменяет самое крутое лицедейство и самое фотогеничное лицо. При таком подходе Высоцкий являлся отличным актером с вполне определенным амплуа. Такой подход глубоко противоречит нашим традициям. Не один Высоцкий стал его жертвой. Вспомним Сидихина в фильме «Русский транзит». Мужчины по два-три раза смотрели этот фильм и млели от восторга, а наши работники кинематографа возможности создать звезду, способную затмить на местном рынке всех звезд Голливуда, не обрадовались. Задвинули Сидихина на задворки кинематографа и принялись жаловаться на засилье иностранных фильмов. Вспомним как легко, после успеха сериала «Ментов» сперва избавились от Лыкова, а потом избавились от Нилина. Денежки жалели, чужой славе завидовали. Привычную для Голливуда необходимость писать сценарии и ставить фильмы под определенные характеры, платить таким звездам большие гонорары и не лезть на передний план в момент рекламной кампании у нас воспринимают как унижение. Сам Высоцкий отлично знал себе цену. Знал, что по традиционным меркам он и гроша ломанного не стоил, а по другим меркам, когда его личность совпадала с требованиями спектакля или фильма, именно его участие могло определить успех.
Итак, молодой Высоцкий, актер без особых шансов на успех, чешет голову и начинает сочинять и петь блатные песенки. Он вдохновенно «косил» под уголовника и вчерашнего деревенского пацана, пел на вечеринках, пел за деньги, деньги пропивал и тратил на женщин и вызывал явное неудовольствие окружающих. Со стороны такое поведение могло показаться оригинальным и неадекватным. На самом деле ничего оригинального и неадекватного в подобном поведении не было. Путь в песенный блатняк был давно проложен Утесовым, а до Утёсова были блатные, песенные традиции времен НЭПа. Коммунизм изначально предлагал подавление всего оппозиционного, интеллектуального. Человек не может всегда функционировать в рамках идеологии, ему нужна отдушина, и, чем сильнее давление, тем выше потребность вывернуть душу наизнанку во часы отдыха. Недаром раньше церковные праздники сопровождались пьянками до отключки, драками и поножовщиной. Время Сталина – время узаконенных пьянок и оргий на самом верху власти. Нельзя отрешиться от жестких канонов официального мировоззрения через интеллектуальное, начнется расцвет примитивного, маргинального. За что боролись, на то напоролись. Идея игры на гитаре не была новинкой. Раньше сочиняли романсы и исполняли для друзей. Потом появилось поколение бардов-пятидесятников, из которых наиболее известна Новелла Матвеева. К счастью для Высоцкого это поколение в блатняк ещё не ударилось. Получился идеальный рыночный сегмент – потребитель отлично знаком со всеми элементами рыночного продукта, готов платить деньги, а сам продукт воспринимается в качестве новинки.
В начале 60-х годов именно так получилось. Высоцкий пел песенки и завоевывал популярность. Интеллигенция пожимала плечи и морщила носы, фу, как гадко воняет, но слушала. Партийцы нервничали, удивлялись популярности, но ничего не могли поделать. Он им был нужен в качестве отдыха от собственной идеологии ещё больше, чем простому народу. Сам же Высоцкий выбрал идеальный творческий путь развития – начал с низших, примитивных форм творчества.
Многим кажется будто надо сразу писать нечто гениальное, сеять разумное, доброе, вечное. Ничего подобного, везде нужна разминка и тренировка. Чехов начинал с юмористических рассказов. Гоголь не с «Мертвых душ» начал творческое восхождение. При этом очень важно не раздражать своим творчеством богатых или сходу добиться финансового самообеспечения. Высоцкий решил обе проблемы одновременно. Если бы он начал писать стихи и пытаться кормиться с публикаций, его ждал бы крах. В Советской России только Рубцов сумел выдержать подобное испытание, но дорогой ценой. Рубцов не написал и трети стихов, которые мог бы написать к моменту своей смерти, имей он хоть пару процентов от гонораров Высоцкого. Не надо удивляться убогости нашей литературы. Кормят-то послушных бездарей. Давайте прямо, для полноценного творчества нужны три условия – деньги, женщины, водка. Иначе силы идут не в том направлении. Вдобавок нужен избыток свободного времени, нельзя же ограничиваться просто потреблением трёх благ. Работать-то когда? Короче, завоевал Высоцкий финансовую независимость самым рациональным методом.
Отношения Высоцкого и Любимова можно обсуждать до бесконечности. Реальность была проще – популярность Высоцкого приносила Любимову неплохие дивиденды. Народ шёл смотреть Высоцкого, театральная касса пополнялась, известность Любимова росла, Высоцкий подрабатывал, попивал водку и набирался опыта в стихосложении. Тогда ещё мало кто догадывался о настоящих амбициях Высоцкого. Он жаждал славы, денег, женщин, а слава в СССР ещё была синонимом власти, освобождения в ряде случаев от уголовной ответственности, короче, слава и свобода безответственности, недостижимые в какой-нибудь Швеции, в СССР можно считать почти синонимами. Если бы Высоцкий ограничился блатной песней, в конце концов Любимов бы его выгнал. Со временем Высоцкий всё больше привыкал расслабляться со стаканом в руке и терял меру. Но Высоцкий был умен и знал, когда вытащить из рукава козырной валет.
Как только Высоцкий почувствовал, что тема блатняка освоена и можно завоёвывать публику в ином стиле, он «вспомнил», что он – еврей. Значит, если он оседлает благую тему борьбы с антисемитизмом, ему воздастся. Те евреи, которые брезговали его блатняком, почувствуют в нем родную душу и помогут его популярности. В начале 60-х Высоцкий пишет свою знаменитую песню «Зачем мне считаться вором и бандитом, не лучше ль податься мне в антисемиты, на их стороне хоть и нету закона, зато энтузиазм и любовь миллионов»… Вспомнили? А я вспоминаю, как буквально через три месяца после начала исполнения этой песни еврейская «элита от интеллигенция» сменила презрение к творчеству Высоцкого на горячую любовь. Был чужим, стал своим, хотя на самом деле, «каким он был, таким он и остался» почти как в песне из «Кубанских казаков».
Успех вскружил голову Высоцкого. Он чуть не сделал грубейшую ошибку, но поэтического таланта не хватило. В это время далеко не лучшая часть еврейской интеллигенции, духовные родственники мерзавцев, пугавших евреев мифическими погромами во времена Горбачева, очень обиделись на национальность первого космонавта Гагарина. Ну, не имел он права быть русским и точка! Высоцкий долго сочинял для них песенку о том, что все успехи в космосе принадлежат евреям, но создал нечто бездарное и эту песенку исполнял крайне редко. Если бы он преуспел, и написал бы две-три полноценные песни, он добился бы резкого падения своей популярности в русском народе. Тем не менее, его бездарная песня из двух куплетов была помещена им в его единственный сборник «Нерв», вышедший через двадцать лет. Причина – поэт четко идентифицировал свою национальную принадлежность, а других стихов, которыми он мог продемонстрировать читателю, что всегда считал себя евреем, у него почти не было.
Покончив с еврейской темой, Высоцкий срочно переключился на общепатриотическую. Прежде всего он проявил себя песнями о войне. Здесь явно видно влияние его отца, знавшего цену подвигу, недолюбливавшего пустословие и дешевое выпячивание своего "я". Целый цикл песен был написан Высоцким в 60-е годы. Песни обеспечили ему успех и среди народа, и среди партийных бонз. Изменилось и его положение в театре на Таганке. Он стал нужен Любимову больше, чем Любимов был нужен ему. Высоцкий принес ему не только славу и высокую посещаемость театра, пиар в печати. Он принес Любимову связи и возможности добиваться повышенного финансирования. В итоге театр на Таганке расширили, перестроили, в нем появилось две сцены, масса подсобных помещений и так далее. В 70-е годы публика не заметила комизма ситуации. Балаган вышел из моды, зритель идет на Высоцкого, а театр расширяется и слава Любимова растет. Зато сами Любимов и Высоцкий отлично сознавали зависимость. Высоцкий ещё в 60-е годы получил право прогуливать репетиции и спектакли. Чаще всего его замещал Губенко и копил ненависть на Высоцкого. В конце концов Губенко сбежал из театра. Высоцкий имел право на собственное мнение, менять исполнение роли под себя и, конечно, пел со сцены. Остальные артисты заигрывали с ним и искали его покровительства. Неудачники тихо выли в сторонке и кусали локти. Многие режиссеры ненавидели Высоцкого за успех и не снимали его из принципа. По иронии судьбы и наших нравов после смерти Высоцкого, они громче всех вопили об его таланте и личной непорочности.
На самом деле Высоцкий был очень расчетлив, взращивал свою популярность всеми средствами и всегда знал, что он хочет. В начале 60-х он исполнял песни на чужие стихи, когда своих не хватало, и «забывал» назвать имя поэта. Расчет был на то, что стихи были малоизвестными. Например, он пел весёлую песенку на стихи Саши Черного «Как турецкая сабля твой стан». Саша Чёрный – отличный поэт, но в то время его не издавали. Как же! Еврей – офицер времен Первой мировой, а затем офицер Белой армии, умерший в эмиграции в Париже. Сами понимаете, такие евреи коммунистам не нужны. Я сам слушал записи, где Высоцкий многозначительно упоминал о своём «тяжелом» с намеком на тюрьму прошлом, а потом в другой записи разоблачал слухи, что сидел в тюрьме. Короче, слухи, что Высоцкий сидел в тюрьме, ходил по морям, работал на Северах, служил в армии, имели реально один источник – самого Высоцкого – и одну причину – погоню за популярностью. Только к концу 60-х годов Высоцкий написал достаточно песен, чтобы начать отказываться от исполнения чужих. Последняя, чужая песня, которую он исполнял и выдавал за свою, называется «Бабье лето».
История примечательная. Песню написал, если не ошибаюсь, Игорь Золотницкий. Он считался другом Высоцкого. Не знаю до конца условия договора, но автор «Бабьего лета» жаловался в интервью, что его друг Высоцкий запретил ему упоминать о собственном авторстве и даже исполнять песню в кругу друзей. В течении то ли 69-го, то ли 70-го года песня «Бабье лето» можно считать хитом номер один в СССР. Потом Высоцкий окончательно отказался от исполнений чужих вещей на публике, и песню многие забыли. Зря считают Высоцкого неуправляемой личностью, действующим по поэтической прихоти или влиянию водки. Владимир Высоцкий относился к своему творчеству вполне по деловому, как к определенному бизнес-проекту. Вдохновение вдохновением, а бизнес бизнесом. Когда дело доходило до денег, славы, карьеры и женщин, Высоцкий был аморальным во многом и в полном соответствии с нравами своей среды. Именно это главное – ничего аморального по отношению к нравам своей среды Высоцкий не делал, «просто» нравы его среды специфичны. И потом, кто мешал Золотницкому начать самому выступать и сочинять песни? Нечего было свой дар разменивать на игру в дружбу в артистической богеме. Невелика ей цена.
Рассмотрим подробнее. Знала наша интеллигенция стихи Саши Чёрного? Многие знали, но никто не возмущался. Знали в актерской среде, кто автор «Бабьего лета»? Знали, но помалкивали. По этому мы даже толком не знаем условия сделки и можем только гадать о деньгах, роли в спектакле, защите от увольнения. Журналисты тоже многое знали, но помалкивали.
Что лежало в основе мифов о жизни Высоцкого, кроме пущенных им самим слухов? Высоцкий делал деньги, непрерывно давая частные концерты, но держался принципа – деньги надо тратить на удовольствия. Поскольку водка для него была частью удовольствий жизни, возникало ощущение крайней неупорядоченности жизни поэта. Типичное воспоминание одной поклонницы Высоцкого, я слышал его от бывшей сослуживицы. Молодая женщина летела из Внукова к родным. Плохая погода, рейсы задерживают, она мнется в зале ожидания. Неожиданно подходит какой-то тип и предлагает за десятку послушать Высоцкого. Оказывается, Высоцкий куда-то собрался лететь, рейс задержали, он срочно организовал себе подработку. Итак, женщина пошла за парнем и оказалась в квартире. Представьте себе комнату, из которой срочно вынесли мебель. Она битком набита слушателями. В углу комнаты кровать, на неё с ногами забрался Высоцкий и поёт песни. Рядом с кроватью тумбочка. На ней стоит бутылка водки, рядом стакан. В перерывах между песнями Высоцкий наливает себе водку, пьёт и слегка закусывает. Вся его жизнь была непрерывным зарабатыванием денег, гулянкой и творчеством, призванным поддержать вечное состояние зарабатывания денег и гулянок. Эта внешняя неупорядочность бытия потрясала современников. Но тот, кто пишет стихи хорошо, отлично знает, что стихи регулярности в жизни не любят. Высоцкий писал стихи, выписывался и отправлялся на добычу денег. Затем гулял. Зарабатывал Высоцкий по тем временам очень много. В конце жизни он меньше тысячи рублей за короткий концерт не брал, а таких концертов мог дать два-три за день. Утром Высоцкий мог сочинять, днём давать концерт, вечером выступать на сцене, но следовало новое предложение выступить или гульнуть, и сцена отменялась. Губенко исходил соком. В обед он ещё думал, что может отдохнуть, а вечером звонил Любимов, требовал взять такси и мчаться в театр на замену. Причем спектакль приходилось задерживать.
Денег Высоцкому не хватало. Тяжело ему было жить на 10-40 тысяч рублей в месяц. Прибавьте сюда перерывы в доходах в период запоев и отдыха. Расскажу историю бывшего сослуживца. Гулял он в ресторане, за соседним столиком веселился Высоцкий с дружками. Они уже собрались уходить, когда подошёл Высоцкий и попросил 50 рублей в долг. В обмен на деньги Высоцкий дал адрес и попросил зайти через неделю. Сослуживец пошел, предвкушая возможность знакомства со знаменитостью. Жалкая, парадная дверь в покосившемся здании, грязная лестница, дверь в квартиру, звонок, и голос старушки: «Вам кого?». Сослуживец начинает объяснять. Старушка отвечает: «Сколько?», затем дверь чуть приоткрывается, вытягивается старушечья рука с пятидесятирублевкой и захлопывается обратно. А концерты, которые он давал для улучшения собственной жилплощади? А формальности при покупке Мерседеса? А концерты во имя улучшения финансирования Таганки для работников Моссовета, аппарата ЦК КПСС и так далее? Чем плакаться о нищете Высоцкого, давайте прямо признаем, он много зарабатывал и много работал. Он много гулял, но гулял на свои. Он много менял женщин, но женщины сами прыгали к нему в постель и не только ради общения со знаменитостью. Если надо, он тратился на подарки или просто давал деньги за длительность отношений (таких мало) или за участие в групповом сексе (таких намного больше, в этом главная причина, почему Москва не полниться женскими воспоминаниями об общении с Высоцким). Проблемы Высоцкого носили не бытовой характер, а чисто творческий.
Быть поэтом и писать стихи только за счет силы воли, ума, жажды славы невозможно. В массе других видов деятельности этого достаточно, но не в поэзии. Необходимо иметь «пунктики», внутреннее напряжение, заставляющее думать, создавать образы и писать. Поэт всегда носит в себе источник дискомфорта и бережет этот источник, как зеницу ока. Иногда поэту достаточно нищеты и ощущения несправедливости общества, допускающего эту нищету. Путь порочный по сути, поскольку нищете сопутствуют ограниченные возможности. Лучше, когда проблемы и периоды комфорта чередуются. То приходится в нищете творить, то как сыр в масле кататься. Ещё лучше, когда причины для недовольства есть, но также есть изобилие впечатлений, свободного времени, денег, водки и женщин. Высоцкий нашел себе причины для недовольства, которые ему только помогали писать стихи и потом исполнять их под три «блатных» аккорда. Ему не давали много играть в кино. Идеальный раздражитель, постоянная игра в кино отвлекла бы его от творчества. Не давали кое-каких ролей в театре, зато было свободное время. Но самым большим раздражителем для Высоцкого было раздражение от самого факта рождения и проживания в России, благодаря чему его кидало от ненависти к России до признаний в любви. Высоцкий мог много раз остаться за границей, но тогда раздражитель исчез бы, не было бы причин петь песню: в дом заходишь как все равно в кабак, а народишко – каждый третий враг, своротят скулу – гость непрошенный, образа в углу и те перекошены. Когда Высоцкий пел эту песню, он очень часто говорил, что она является одним из его песен-образов России. Неприятия себя в России – великолепный раздражитель, позволяющий работать над массой тем. Сравните Высоцкого и Галича. У Галича раздражителем служило неприятие Советов, поэтому его творчество намного уже, ограничено прежде всего политикой и женщинами, причем женская тема постоянно смешивается с политикой. Всякий поэт способен поддерживать свой внутренний раздражитель исключительно силой веры. Вот почему Высоцкий не рвался в Израиль. Одного взгляда на карту достаточно, чтобы увидеть небольшие размеры государства. Вот Париж, как символ западной и мировой культуры, давал ему как раздражитель несколько иной размах. Причем в отношении к Западу можно найти смесь обиды-любви. Любовь как идеал, но этот идеал вовне, судьба не позволила Высоцкому родиться в Париже и стать знаменитым и богатым на западный манер.
С точки зрения поэзии, и любовь Высоцкого идеально подходила в качестве раздражителя для творчества. Надо было только не замечать кое-какие мелочи. Марина Влади отнюдь не была кинозвездой первой величины. Еще до знакомства с Высоцким она растеряла большую часть популярности, снималась мало, скорее вела роль домохозяйки и воспитательницы детей. Брак с популярным киноактером ей уже не светил, а режиссеры предпочитали молоденьких. Популярен был Высоцкий, именно он был звездой, причем звездой, весьма необходимой Влади для поднятия её статуса в Париже. Начав роман с Высоцким она получила психологический выигрыш. Если раньше её жизнь вольной женщины могла восприниматься как жизнь неудачницы, то после начала романа она могла вести тот же самый образ жизни и держать гордо голову. Она не неудачница, она жертва железного занавеса и любви к таланту-диссиденту, от чьих песен сходит с ума весь Советский Союз. Короче, она статусом повыше будет любовниц Азнавура или Джо Дассена. Для Высоцкого связь с Влади идеально соответствовала творческим потребностям. Полгода страдать, менять женщин как перчатки и писать стихи, потом две недели гулять с супругой и снова быть свободным. Цинизм? Представим себе, что они жили бы вместе. Весь рваный ритм жизни, позволявший писать и петь, полетел бы в тартарары. Пришлось бы воспитывать чужих детей, подчиняться семейному укладу или конфликтовать. Неужели надо серьезно верить, что Высоцкий не мог стать невозвращенцем? Верить надо было самому Высоцкому и потихоньку выискивать причины для оттяжки решения о переселении в Париж. Мы верить не обязаны, если не собираемся стихи сочинять о несчастном Высоцком, живущем на 150 рублей в месяц. Тем более, к концу жизни у Высоцкого выросла потребность не менять каждый раз партнершу. На свою последнюю любовницу, еврейскую девочку лет двадцати, он неплохо тратился, Марина Влади ему в такую копеечку не влетала. Машина, квартира, сто с чем-то пар сапог, брильянты и, конечно, деньги, деньги и ещё раз деньги. Зачем это было ему нужно, если официально он всей душой рвался в Париж, любил исключительно Марину Влади, а в Париже уже начали переводить его песни и пытаться положить их на мало-мальски приличную музыку? Если посмотрим на эту проблему с точки зрения творчества, всё ляжет на свои места. Подсознательно Высоцкий поддерживал в себе состояние раздвоенности «любви-ненависти» и «обиды-ненависти». Не он был жертвой раздвоенности, а принимал эту раздвоенность как дар. Настоящему поэту, как я уже сказал, нужны слава, деньги, бабы для удовольствия, но эти удовольствия для настоящего поэта нужны не только сами по себе, а ещё для удовольствия от творчества. Когда слава, деньги, бабы начинают мешать творить, настоящий поэт всегда найдет повод разобраться с проблемой. Славу начнет воспринимать как фальшивую, деньги истратит, с женщиной или женщинами переругается.
С точки зрения развития творчества и проблем с «пунктиками», побуждавшими Высоцкого творить, его смерть выглядит удивительно логично. Конечно, выдающийся бард и пьяница Высоцкий слишком быстро трансформировался в выдающегося наркомана, пьяницу и барда Высоцкого. Обычная трагедия, вытекаящая из желания сделать жизнь максимально интенсивной. Мы как-то странно вместе с американцами грустим об Элвисе Пресли, но, когда дело доходит до своих талантов, то радостно негодуем, то стыдливо скрываем очевидные факты. Разрушение организма является медицинской причиной смерти. Но одновременно в голове Высоцкого рушились поводы поддерживать в себе пунктики, заставлявшие его творить. Посмотрим внимательно. Пунктик «не родился на Западе». Его песни перевели на французский и устроили им отличную рекламу. Французы в восторг не пришли. Значит, считай, повезло родиться в России. Здесь слава, здесь всеобщее обожание. Пунктик «не признали как поэта». Год можно жалеть о непризнании в издательствах, но не всю жизнь. Песни крутятся на магнитофонах миллионными тиражами. Слушает народ. Мечтать об издании собственной книгой в 50 000 экземпляров не грех, но делать из мухи слона и быть вечно обиженным глупо. Пунктик «не дают сниматься в России». Можно год ездить к Марине Влади, можно три, но не понять, что французский кинематограф не откроет ему широко двери никогда, смешно. Ему давно дали понять, что как актер он Франции не нужен, даже, если поставит себе чистейший, парижский прононс. Пунктик «не дают начать жизнь заново». А кому нужен пьяница и наркоман? Всем нужны сливки. Он сам упустил свой шанс стать третьеразрядным по французским меркам актером. Даже Марина Влади после знакомства с Высоцким в состоянии наркотического опьянения перестала сильно настаивать на его переезд в Париж к ней и общим детям. Пунктик «деньги». Никаких особых доходов жизнь на Западе не гарантировала. В России же Высоцкий мог в любой момент прекратить писать песни, и до конца жизни преуспевать, не утруждая себя работой. Пять-шесть концертов в месяц автоматически делали его богаче 99% населения. Это в начале карьеры Высоцкий надрывался на сцене. После он надрывался далеко не всегда, мешал пение с «угаром» (разговорами со сцены). Эти «пунктики» можно перечислять до бесконечности.
Высоцкий попал в психологическую ловушку. Жизнь заставляла его признать, что ему очень многое удалось, что судьба сложилась более чем удачно. Оставалось только бороться с наркозависимостью и любовью к водке ради наслаждения жизнью. Признать же такую судьбу Высоцкий боялся. Иное отношение к жизни убивало комплексы, толкавшие его к творчеству, то есть обесценивало борьбу за жизнь. Вспомним судьбу Зощенко. Он процветал и поддерживал в себе комплекс страдальца среди мещанского мира. Именно этот комплекс поддерживал в нем настроение, позволявшее писать рассказы. Грянула война 1941-45. От него, как писателя, потребовали иное настроение. Он не смог. В 50-е годы, в конце жизни, он продолжал поддерживать в себе прежнее настроение ради написания рассказов и стал повторяться. Вечное повторение самого себя привело его к расстройству психики, лечение в стационаре не помогало, но изменить себя и жить с чувством, что больше он ничего не напишет, Зощенко не смог. Что-то похожее происходило с Высоцким в конце жизни. Зачем не пить и менять отношение к миру, если в душе сидел страх, что потом он кончится как поэт? Многие поэты стали жертвой подобного кризиса. Высоцкий в страхах признаться не мог. Но кризис был.
Умер Высоцкий от передозировки наркотиков и алкогольного опьянения. Как мне говорили врачи, их профессиональный слух о причинах смерти Высоцкого и официальная версия расходятся. По их версии к Высоцкому случайно вызвали обычную неотложку. Собутыльники Высоцкого постеснялись сообщить, что их друг накачался не только спиртным, но и наркотиками. Ему и вкололи в расчете на обычное опьянение без добавки наркотиков. Сердце не выдержало. Похоронили Высоцкого и поставили памятник. На этом памятнике поэт рвется из пут. Да, действительно, без ощущения пут на теле и душе Высоцкому трудно писалось и пелось. В реальной жизни поэт очень успешно избавлялся от реальных пут. Когда оказалось, что у него нет реальных пут и противников, кроме проблем с водкой и колесами, наступила смерть.
Мало кто обратил внимание на дату смерти Высоцкого - 25 июля. В этот день родился великолепный писатель Шукшин. Именно от него Высоцкий научился подражать и пересмеивать "деревню". Шукшин отлично косил под несколько маргинального деревенского простачка, хотя сам отнюдь не был прост. Перенимая стиль неотесанной деревенщины, Высоцкий научился той имитиции, которая определила его изюминку как барда и, конечно, легла в основу его блатного цикла. Без влияния Шукшина Высоцкий, скорее всего, столь высоко взлететь, как он взлетел, не смог бы.
Сейчас творчество Высоцкого забывается. Общество интеллектуальнее не стало, но сейчас проблема с отдушиной от официальной жизни решается несколько иначе. «Блатняк» поётся под восточные синкопы. Поиск интеллектуальных отдушин не подавляется. Внешний мир выглядит иначе и без романтики запретного. Настроение поэта и настроения в обществе совпадают меньше. Но был ли Высоцкий выдающимся бардом? Разумеется. После Высоцкого никто никому не мешает взять в руки гитару и сочинить песню. Никто не мешает потом давать концерты, зарабатывать деньги, пользоваться славой. Ан, нет, не получается. Талант не копируется. Выдающийся еврейский бард и поэт Владимир Высоцкий был и остается гигантским культурным явлением, достойным великого уважения и вечной памяти.
P.S. Вот кусок из интервью ныне покойного Шабтая Калмановича http://basketball.sport-express.ru/reviews/1456/
- Как его звали?
- Владимир Высоцкий.
- Потрясающе.
- Мы провели с ним 12 дней, с утра до ночи. Биографы Высоцкого недавно ко мне приходили, расспрашивали.
- Что запомнилось?
- Его фамилия. Когда приземлились в Нью-Йорке, надо было заполнить декларацию. Он отдал мне паспорт, я открыл: "Владимир Семенович Шуцман"…
Почитайте интервью - любопытно. Сам Шабтай Калманович в это время был представителем разведки КГБ, но полетел он туда как гражданин Израиля, коммерсант, а по совместительству агент МОССАД. Фамилия Шуцман интересна тем, что она внешне бессмысленна (охранник). Но можно понять двояко. Высоцкий как прикрытие для Калмановича для полета в Нью-Йорк, и прямой намек, что Высоцкий был куда больше евреем, чем принято считать. Высоцкий - не агент 007, чьё лицо и работа известны только избранным. Не подпольно он полетел в Нью-Йорк, а давать концерты. Как ни крути, скорее всего, на еврейские корни матери, которая во всех биографиях проходит как простая русская женщина с совсем иной фамилией. Ведь его отец, Семен Вольфович Высоцкий, менял только отчество. Высоцкий был человеком с двойным дном. Более того, раз Высоцким заинтересовался МОССАД, видимо, для организации связей с еврейской общиной в Москве, а сам Высоцкий участвовал в игре, то по законам жанра (уровень личности) давать Высоцкому статус мелкого осведомителя просто неприлично. Офицер КГБ Высоцкий-Шуцман - иное дело. Заодно можно поставить вопрос о Марине Влади. Можно предположить, что роман её с Высоцким развивался вполне естественно. А дальше, похоже, её как-то спонсировали. Где-то в Москве
она могла числиться как агент Влади и получать зарплату или премиальные. Высоцкий-Шуцман был проектом самого себя, сам писал, сам пел, сам выступал на сцене и играл в кино. Просто не надо думать, что он пускал к себе в душу.
P.S.S. Чтобы кое-что объяснить о нынешнем интересе к Высоцкому и вечному подчеркиванию его посконной русскости, выложу кое-что из русскоязычного ЖЖ
Пишет господин Арген:
Редко соглашаюсь с Новодворской, но ее суждение, что после Пушкина идет Высоцкий - разделяю полностью. Поймите меня правильно, есть множество достойных, но Высоцкий... короче, если человек этого не понимает, то ему и не объяснишь.
Далее Арген не выдерживает и в комментах объясняет причину "величия"
Высоцкого:
Так я и говорю, есть Бродский - титан, несомненно, и я с этим согласен!
Есть Пастернак, есть Тютчев, еще с десяток великих, без сомнения поэтов - но, чтобы так перевернуть массовое сознание, этот - один.
Высоцкий, якобы, переворачивал массовое сознание. Он - пример нужного либералам успеха в манипулировании общественном сознанием. Тезис не просто спорный, а вполне объяснимый с помощью Пелевина:
Говоря о вине интеллигенции перед народом, он постоянно употреблял два термина, которые казались мне синонимами, - "интеллигент" и "интеллектуал". Я не выдержала и спросила:
- А чем интеллигент отличается от интеллектуала?
- Различие очень существенное, - ответил он. - Я берусь объяснить только аллегорически. Понимаете, что это значит?
Я кивнула.
- Когда вы были совсем маленькая, в этом городе жили сто тысяч человек, получавших зарплату за то, что они целовали в зад омерзительного красного дракона. Которого вы, наверно, уже и не помните...
Я отрицательно покачала головой. Когда-то в юности я действительно видела красного дракона, но уже забыла, как он выглядел, - запомнился только мой собственный страх. Павел Иванович вряд ли имел в виду этот случай.
- Понятно, что эти сто тысяч ненавидели дракона и мечтали, чтобы ими правила зеленая жаба, которая с драконом воевала. В общем, договорились они с жабой, отравили дракона полученной от ЦРУ губной помадой и стали жить по-новому.
- А при чем тут интелл...
- Подождите, - поднял он ладонь. - Сначала они думали, что при жабе будут делать точь-в-точь то же самое, только денег станут получать в десять раз больше. Но оказалось, что вместо ста тысяч целовальников теперь нужны три профессионала, которые, работая по восемь часов в сутки, будут делать жабе непрерывный глубокий минет. А кто именно из ста тысяч пройдет в эти трое, выяснится на основе открытого конкурса, где надо будет показать не только высокие профессиональные качества, но и умение оптимистично улыбаться краешками рта во время работы...
- Признаться, я уже потеряла нить.
- А нить вот. Те сто тысяч назывались интеллигенцией. А эти трое называются интеллектуалами.
(c) В. Пелевин
Ну, не умеют некоторые граждане переворачивать общественное сознание, а местечко при жабе хочется получить. Вот и выдумывают себе героев, которые, якобы, могут стать примером и пособием. Реального Высоцкого много раз подбивали на "переворот" общественного сознания, только он больше заботился о своей популярности и пел песни. Хотя были обратные примеры, Ножкина сломали на раз, и кончился Ножкин. Если вы думаете, что у нас искренне восхщаются или искренне ругают за творчество, то вы ошибаетесь. У нас это делают, исходя из групповых интересов.
|
|
|
|
|
|
OPEL-OREL
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:85
Матчей:82
Сообщений:195
Зарегистрирован:
пятница, 13 июня 2008
|
Кто бы что не писал про Высоцкого, но тексты у него гениальные, пусть под воздействием алкоголя и наркотиков, они от этого хуже не станут.
|
|
|
|
|
|
Chernomorec
|
Re: = Ж З Л = |
Очков:87
Матчей:69
Сообщений:2030
Зарегистрирован:
понедельник, 09 июня 2008
|
|
|